«Таджикское литературоведение тоже нуждается в пристальном внимании». Профессор Матлуба Мирзоюнус о состоянии литературоведения и журналистики в Таджикистане

«У нас до сих пор нет единого каталога сохранившихся рукописей в Таджикистане. Нет свободного и бесплатного доступа к рукописям, хранящимся в других странах, особенно в соседнем Узбекистане. В Индии тоже имеются тысячи наших литературных источников, которые нужно исследовать», - говорит профессор Матлуба Мирзоюнус.

Известный литературовед, постоянный член Российской академии социальных и педагогических наук в беседе с Halva.tj рассказала о своих великих наставниках Мухаммаде Осими и Шакурии Бухорои, а также о сегодняшнем положении литературы и истории создания кафедры журналистики в Худжандском Государственном Университете имени Бободжона Гафурова.

- Говорят, вы когда-то боялись приезжать в Душанбе... Расскажите, пожалуйста, почему?

- Когда-то я очень хотела жить и работать в Душанбе, поскольку мне казалось, что в столице больше возможностей для развития, более благоприятная научная и литературная среда. Но к тому времени, когда я окончила аспирантуру в Москве и вернулась в Таджикистан, политическая ситуация изменилась. Не только у нас, вообще на всем постсоветском пространстве. На тот момент, когда я закончила писать докторскую диссертацию и планировала представить ее на обсуждение в Институт языка и литературы имени Рудаки Академии наук Республики Таджикистан, все мои друзья и родственники уже уехали из Душанбе, а в городе воцарился хаос. После полудня или по вечерам на улицах города никого не было.

Естественно, по понятным причинам, у меня не было возможности остановиться в гостинице. Случилось так, что в те дни профессор Мухаммад Осими приехал в Худжанд к своей дочери Дилбарбону Осими, которая была нашей соседкой. Видимо она рассказала профессору о моей научной работе, после чего они вдвоём пришли ко мне домой. После недолгой беседы профессор назвал меня дочерью и пригласил к себе домой в Душанбе.

Каждый раз (до и после защиты диссертации), когда я приезжала в Душанбе, меня радушно встречали в семье профессора. У меня остались самые теплые воспоминания об этом великом учёном. Именно по этой причине я постоянно чувствую себя должной и обязанной профессору Осими и его семье. Более подробно о профессоре Осими я написала в своих мемуарах, опубликованных под названием «Донои роз».

- Вы окончили факультет русского языка и литературы Ленинабадского государственного педагогического института (ныне ХГУ имени академика Б. Гафурова, 1980 г.), а также учились в аспирантуре Института мировой литературы имени А. Горького АН СССР, и даже начали свою педагогическую деятельность на кафедре русской и зарубежной литературы ЛГПИ имени С.М. Кирова. Скажите, откуда у Вас появился такой серьезный интерес к русскому языку?

- Полагаю, что любовь к русскому языку и литературе мне привила моя мама, которая выросла в России и в совершенстве изучила этот богатый язык, написав множество книг и статей о таджикско-русских литературных связях. В своей частной библиотеке она собрала лучшие произведения великих русских и зарубежных писателей, приучив к чтению и нас тоже. Кроме того, моя бабушка и сестра моего дедушки Абдурахима Хаджибаева рассказывали мне истории о пророках, и по мере возможности учили меня аятам из «Хафтяк»-а, «Чахоркитоб»-а, «Священного Корана», а также Хафиза, Навои и Бедиля.

После окончания школы я очень много думала о том, куда поступить: на факультет таджикской филологии или русской? Причиной того, что я выбрала факультет русской филологии, наверное, было то, что я, как и моя мама, хотела в совершенстве овладеть этим языком.

- Несомненно, вы очень хорошо владеете русским языком, ведь вы являетесь постоянным членом Российской академии социальных и педагогических наук. Тем не менее, позднее вы все же вернулись к изучению таджикской литературы. Скажите, почему?

- Думаю, это было не возвращение, а продолжение той самой любви, которая с самого начала была в моем сердце. Даже когда я училась на факультете русской филологии, все мои научные труды и дипломная работа были посвящены таджикско-русским литературным связям. Позже, во время учебы в аспирантуре, под руководством своей научной руководительницы и наставницы, известного литературоведа Зои Григорьевны Османовой я работала над переводами литературной прозы народов Центральной Азии, в основе которой лежала таджикская литература. В результате этих исследований появились книги «Пушкин и Восток», «Голубая родина Фирдоуси» и «Творческое содружество писателей Центральной Азии», причём первые две книги я написала в соавторстве с мамой.

- Насколько нам известно, вашим наставником в науке и литературе был Устод Мухаммадджон Шакури. Можно ли сказать, что именно он ввел вас в эту сферу?

- Безусловно, Устод Шакури сыграл большую роль в моей жизни, однако конец 80-х годов ХХ века был периодом идеологических перемен в обществе, периодом формирования национального самосознания. Возможно, по этой причине мне показалось, что русское литературоведение нуждается в моем творчестве, к тому же, как ещё по-другому я смогу служить своему народу?

Пока я размышляла над всем этим, мой другой наставник - великий ученый, покойный Абдулманнон Насриддин пригласил меня работать на кафедру таджикской литературы, и я согласилась. Естественно, то, что я приняла его предложение, изменило и улучшило ход моих мыслей и научных исследований. После защиты диссертации я вернулась на факультет русской филологии, где преподавала студентам русскую литературу, знакомила их с творчеством таких уникальных личностей, как Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Толстой, Чехов, Блок, Есенин и др. На факультете таджикской филологии помимо русской и мировой литературы, я преподавала и другие дисциплины, такие как поэтика, введение в литературу, литературная теория, литературная критика.

- Как вы познакомились с Мухаммадджоном Шакури и какова его роль в вашей жизни?

- Произведения Мухаммаджона Шакури были знакомы мне еще со студенческих лет. Помню, однажды меня пригласили принять участие в научном конкурсе, и когда я пришла в Институт таджикского языка и литературы и увидела в коридоре Мухаммаджона Шакури, от чрезмерного волнения я не смогла сказать ничего кроме приветствия.

Когда я училась в аспирантуре, Устод Шакури несколько раз приезжал в Москву в Институт мировой литературы, поскольку там проходило обсуждение книги «История таджикской литературы». Мы тогда несколько раз встречались и недолго беседовали.

Вернувшись в Худжанд после защиты кандидатской диссертации, я решила продолжить заниматься научной работой. Мне показалось интересным исследование особенностей стиля современной прозы. Я посоветовалась с А. Насриддином, который позвонил Устоду Шакури и попросил его быть моим наставником. К счастью для меня, Устод согласился и, начиная с того момента и до последних дней своей жизни, Устод Шакури был моим советчиком и наставником. Я горжусь тем, что прошла школу этого великого учёного и имела возможность наслаждаться его обществом и беседами. В 1995 году я под руководством Устода Шакури защитила докторскую диссертацию на тему «Особенности индивидуального стиля и стилистических тенденций в современной таджикской прозе» в Институте языка и литературы им. Рудаки Академии наук Республики Таджикистан.

Даже сегодня его произведения помогают мне познавать литературу.

Было бы хорошо, если бы мы опубликовали сборник сочинений Устода Шакури, создали его музей, назвали бы его именем улицу, на которой он жил или что-то вроде этого. Возможно, к его 100-летию (которое мы будем отмечать уже через три года), мы сможем сделать нечто большее...

- Скажите, а как вы начали изучать жизнь и творчество персидских и таджикских поэтесс древних времён и современности - Робии Балхи, Махасти, Ф. Фаррухзод, Гулрухсор?

- Я всегда задумывалась над тем, почему в истории нашей литературы за последнюю тысячу лет среди тысяч поэтов сохранились имена лишь нескольких поэтесс? Мне кажется, что причиной может быть тот факт, что из их жизни и творчества не сохранилось никаких записей, и они остались безызвестными. Именно эти размышления побудили меня посвятить одно из направлений моего исследования изучению литературного наследия этих поэтесс и опубликовать серию книг «Хубони порсигу» (Персоязычные красавицы).

- «Хубони порсигу». Это название уже давно известно среди читателей. Тем не менее, не могли бы вы сами рассказать, что означают эти два слова и в чем их секрет?

- Содержание «Хубони порсигу» очень красиво отражается в поэзии Хафиза и, несмотря на то, что божественные слова Хафиза имели другой смысл, в наше время они стали олицетворением группы женщин, говорящих и творящих на персидском языке.

Тот факт, что мы обратились к произведениям писателей разных стран, которые творили на нашем языке, в том числе Робия Балхи, Махастии Худжанди, Махшарафханым Курдистани, Гулбаданбегим Хиндустани, Фуруги Фаррухзод и Парвина Этисоми, Гулрухсор, Зулфия Атои, Фарзона и другие, свидетельствует о том, что у нас единый язык и литература.

- Вы являетесь первой внучкой председателя Совета Народных Комиссаров Таджикской ССР Абдурахима Хаджибаева. Ваша мать, педагог Бароат Хаджибаева, тоже воспитала многих учеников и проложила им путь в науку. Скажите, какова роль вашей семьи в формировании вашей личности?

-Я благодарю Бога за то, что родилась в такой семье. Я думаю, что в воспитании и развитии личности духовная среда имеет более важное значение, чем любой другой фактор.

- Следуя примеру матери, вы открыли свою научную школу, выпускники которой уже нашли свое место в науке и литературе. Насколько Вы удовлетворены своей деятельностью и деятельностью своих учеников, и можете ли вы сказать, что в какой-то степени выполнили свою миссию?

- Удовлетворение в какой-то степени означает дальнейший спад, поскольку удовлетворенный человек думает, что ему больше не нужно учиться и развиваться. Но мы всё еще находимся на пороге новых научных открытий и, я уверена, что наши воспитанники придерживаются такого же мнения. Требуется много усилий, чтобы открыть эти двери.

- Между тем, будучи известным ученым и литературоведом, что вы думаете о сегодняшнем состоянии науки и литературы в Таджикистане?

- Если вы имеете в виду науку литературоведения, то, действительно, у нас есть ряд хороших специалистов в таких областях, как история литературы, литературная теория, текстология, литературные связи, переводоведение, литературная критика и фольклор. Но, если более внимательно посмотреть на каждую из этих областей, то становится ясно, что нам нужно постоянно совершенствовать свои знания, особенно много трудностей в области распознавания текста и литературной критики. Например, наша критика в большей степени носит описательный характер. Наследие предков в рукописном виде, возможно, из ста человек будут читать только два-три. Я говорю о том, что в литературоведении тоже есть трудности и недостатки, поэтому эта область требует более глубокого изучения и внимания.

- Вы упомянули наследие наших предков. Скажите, насколько можно утверждать, что наша литература сохранилась на протяжении всей истории и сегодня мы плодотворно используем ее? Я имею в виду то, что притеснение истории заключается в уничтожении некоторых произведений классиков…

- Притеснение истории было для нашего народа настоящим ударом. До сих пор мы скорбим по сочинениям Рудаки, Робии Балхи, Махасти, Зебуннисо и других поэтесс. Однако, как вы верно отметили, другой важный вопрос — это плодотворное использование сохранившегося наследия. У нас до сих пор нет единого каталога сохранившихся рукописей в Таджикистане (собранных во всех, в том числе и частных, библиотеках, музеях). Нет свободного и бесплатного доступа к рукописям, хранящимся в других странах, особенно в соседнем Узбекистане. В Индии тоже имеются тысячи наших литературных источников, которые нужно исследовать. Несмотря на это, мы должны быть оптимистично настроены, ведь было время, когда мы в поисках источников ездили в Берлин, Москву, Дели или Тегеран. Сегодня можно найти электронный вариант этих книг в Интернете. Не далёк тот день, когда все письменные сокровища мира будут размещены на сайтах, а исследователи и поклонники литературы без каких-либо ограничений смогут получать доступ ко всему письменному наследию.

- Нельзя не сказать о том, что историю создания кафедры журналистики и теории перевода в ХГУ тоже связывают с вами. Что послужило поводом для создания этой кафедры?

- Главным фактором было то, что в конце ХХ века в Согдийской области осталось мало молодых журналистов, а также было мало абитуриентов, особенно девушек, желающих приехать учиться в Душанбе в 90-е годы.

Поэтому эта специальность была тогда востребованной и «жребий пал на меня».

- Будучи первой заведующей кафедрой журналистики, как вы оцениваете начальный этап ее деятельности в сравнении с сегодняшней деятельностью?

- В то время было очень трудно, и мы начали работу с нуля: отсутствие образовательных программ и стандартов, потребность в преподавательских кадрах и техническом оборудовании создавали множество проблем. Но тогдашний ректор, покойный С. Абдуллоев старался выполнить все наши просьбы.

У нас в области не было высококвалифицированных специалистов в сфере журналистики. За ту мизерную зарплату, которую получали учителя, почти никто не соглашался работать. Тем не менее, в самом начале нашей деятельности студентам уже преподавали известные журналисты, такие как Рано Бободжониён, Саодат Каримова, Мухтор Абдулло, Парвонаи Фируз, Дилбар Самадова, Каримбой Комилов и многие другие. Нужно было время, чтобы преподаватели смогли заняться научно-исследовательской работой и защитить диссертацию, и тем самым укрепить научный потенциал кафедры.

С тех пор прошла почти четверть века, и сегодня на кафедре работают молодые и энергичные преподаватели, большинство из которых имеют учёную степень. Удивительно то, что большинство из них являются выпускниками этого факультета, и можно сказать, что на сегодняшний день кафедра полностью обеспечена кадрами. Сегодня, у нас на факультете журналистики есть много различных специальностей. Преподаватели и студенты участвуют в семинарах, которые проводят самые лучшие и известные во всём мире специалисты, знакомятся с последними достижениями современной журналистики и каждый день совершенствуют свои знания.

- Сегодня многие преподаватели, имеющие большой стаж работы и являющиеся специалистами в области таджикской журналистики, считают, что все кафедры журналистики всех вузов региона должны быть объединены в один факультет, а затем в один университет журналистики. Что вы думаете по этому поводу?

- Я не поддерживаю эту точку зрения. В регионах тоже должны существовать журналистские школы, целью которых должна быть подготовка хороших специалистов. Впрочем, этот вопрос зависит не только от школ, но и от самого человека. Для того, чтобы стать хорошим специалистом, прежде всего необходимо иметь желание, не переставать учиться, идти в ногу со временем, иметь смелость, уметь видеть основные проблемы времени и искать их решение. Тысячи книг и интернет-сайтов, а также крупнейшие мировые школы могут способствовать повышению квалификации. Однако не стоит забывать, что «то, что есть в казане, то и черпаем половником». Я имею в виду природную сущность и внутренний стимул человека.

- И, всё-таки, на ваш взгляд, в каком сегодня состоянии находится таджикская журналистика?

- Будет лучше, если на этот вопрос ответят специалисты. Хотя я и приложила максимум усилий для того, чтобы открыть эту специальность в нашем регионе, я все же не являюсь специалистом в этой области, то есть я не журналист. Более того, я считаю, что «журналистика» сегодня вышла за рамки своего значения, и объединила в себе другие сферы, некоторые из которых мне мало знакомы, к примеру, веб-журналистика, мультимедийная журналистика, цифровая журналистика и т.д. Хотя я более или менее знакома с творчеством лучших журналистов, думаю, с такими ограниченными знаниями мне не пристало говорить об общем состоянии журналистики. Я знаю, что в этой сфере есть много проблем, но пусть об этом говорят специалисты.

- Красота столицы: что вы можете сказать по поводу исторических зданий, и в целом о нынешней ситуации в Душанбе?

- К счастью, я несколько раз в год приезжаю в этот прекрасный город и вижу, что он день ото дня преобразовывается. Особенно в последние годы. Каждый месяц строятся новые величественные дворцы и здания, прекрасные сады, лужайки и цветочные аллеи.

Но, всё же я хочу, чтобы вместе со строительством высотных зданий и цветочных аллей, были сохранены и исторические здания, ведь там работали наши отцы и деды, которые сделали первые шаги, заложив основу нашей сегодняшней жизни и даже погибли во имя этой страны.

Сохранение истории и того, что осталось сегодня, является нашим общим долгом.

- Спасибо за беседу.

«В университетах студенты получают недостаточно знаний»: Рафоат Абдусаломова о работе на таджикском телевидении